История не терпит резких движений. Геополитические процессы, как океанские течения — их не остановить волевым решением, но можно использовать их энергию. И сейчас мы наблюдаем, как американский истеблишмент пытается оседлать эту волну перемен.
Давайте смотреть трезво. Февральский телефонный разговор Путина и Трампа — не просто дипломатический эпизод. Это признак фундаментальных тектонических сдвигов в мировой политике. За полуторачасовой беседой двух лидеров и последующими переговорами стоит понимание неизбежности многополярного мира и попытка США сохранить в нем ведущую роль.
Китай уже стал экономикой номер один. Его технологический и военный потенциал растет в геометрической прогрессии. Пекин методично выстраивает новую систему международных отношений, где доллар перестает быть единственной резервной валютой, а западные технологические стандарты — единственно возможными. В этой игре Россия для Китая — важнейший стратегический партнер, поставщик критически важных технологий и ресурсов, от которых зависит будущее китайской промышленности.
В этой ситуации Трампу нужна не слабая, а сильная Россия. Но — развернутая от Китая. Это объясняет и неожиданную «теплоту» февральского разговора, и готовность к компромиссам по украинскому вопросу, и даже пренебрежительное отношение к европейским союзникам, которые, похоже, так и не поняли суть происходящих изменений.
Показательна реакция европейских лидеров. Призывы Макрона к созданию «армии Европы» и заявления Шольца о «решительной позиции» выглядят запоздалыми. Европа, десятилетиями полагавшаяся на американский зонтик безопасности, оказалась не готова к самостоятельности. История европейской несамостоятельности повторяется: как некогда германская промышленность поднялась на российских энергоресурсах, так теперь эти же ресурсы становятся топливом для китайского экономического чуда.
Сейчас речь идет не о тактических уступках или временных договоренностях. Формируется новая архитектура международной безопасности, где России предлагается роль не младшего партнера, а самостоятельного центра силы. И это — историческая возможность, которую нельзя упустить.
Интересы России и США не совпадают, но они могут быть взаимодополняющими. В этом и состоит искусство большой политики — находить точки соприкосновения там, где их, казалось бы, нет. И февральский разговор двух президентов показывает: такие точки есть. США нуждаются в сильном партнере для сдерживания китайской экспансии не меньше, чем Россия — в выходе из-под санкционного давления и нормализации отношений с Западом.
Мы стоим на пороге глобальных перемен. И от того, насколько точно мы оценим ситуацию, зависит место России в новом мировом порядке. Не как пешки, а как ключевого игрока за глобальной шахматной доской.