Завтра 49 лет лет моей родной легендарной группе «Альфа» – со службой в группе «А» связаны одни из лучших лет моей жизни.
«Альфа» – про подвиги и героизм, про невозможное, ставшее возможным и, конечно, про самопожертвование…
Всё это правда. Но есть не парадная сторона, о которой говорят редко, если вообще говорят. О самом трудном и страшном…
Я успел прочувствовать это на себе, а после увольнения в запас говорил (в рамках научного исследования) с десятками ветеранов и действующих офицеров, которые подтвердили: не так страшно умирать самому (к этому готов каждый, кто идёт в антитеррор), куда страшнее – потерять в бою товарища.
Когда офицер проходит испытания для зачисления в Группу «А», на последнем этапе командир общается с семьей будущего «альфовца». Готовы ли они – жены, родители… – к непредвиденному? Это всегда сложный разговор.
Случаются у командиров моменты ещё более тяжелые. Когда семье офицера приходится сообщать о непоправимом… Это невероятное моральное, психологическое и душевное испытание. От такого на сердце зарубки остаются.
«Альфе» 49. Наша Книга Памяти, увы, до сих пор пополняется павшими героями.
О самом сложном, тяжелом и непроговоренном я написал стихи…
Если спросят: что самое сложное
В службе, в нелегком призвании?
Из чего эта служба сложена?
Из карьеры, наград и званий,
Из тревог, из борьбы с собою,
Из побед, иногда поражений…
Из молчания перед боем,
Из невидимых миру сражений…
Я ответил бы тихо, не сразу:
В службе многое нужно вынести,
Выполнять непростые приказы,
Все свои сомнения вымести
Из души. Быть уверенным, твердым,
Помнить, что обещал на присяге,
Чтобы быть своей жизнью гордым,
Думать больше об общем благе…
“Благо общее” – слишком громко?
Но от этого ложью не будет
И солдатской судьбы котомка,
И суровые эти будни,
Когда дом – он вдали, не рядом.
И чужие дороги пешком
Со своим, как семья, отрядом,
Когда каждый душой знаком,
Когда ближе сестры и брата…
“Сослуживец” – емкое слово.
Рядом пуля, осколок, граната,
Как решение разума злого,
Когда общим помазаны миром,
Когда на пределе возможного…
Я отвечу вам: для командира
Будет самое жесткое, сложное
Приносить в дом слова окровавленные,
Видеть губ материнских изгиб
И глаза, словно сердцем оставленные…
Как сказать это слово: “погиб”?
Собираться с последними силами,
Находить слов скупые лезвия…
Это самое невыносимое:
Видеть души людсике с порезами.
Слезы жен, онемевшие лица,
Крик беззвучный скупой и сдавленный…
Не привыкнуть и не смириться!
Это сердца клочок оставленный…
Лучше в пекло, в огонь, в рукопашную…
И под пули и взрывы – пожалуйста.
Командиру самое страшное –
Быть посланником скорби безжалостной.
Алексей Филатов