Есть мнение, что развал Советского Союза – великая геополитическая катастрофа. Но как та система могла не развалиться? Неясно.
«Если бы «Альфа» арестовала Бориса Ельцина…», – в сослагательном наклонении и с тоской во взгляде рассуждают некоторые. Россия, конечно, страна с непредсказуемым прошлым, но… Во-первых, сомневаюсь, что арестом Бориса Николаевича можно было бы склеить трещащую по швам страну. Во-вторых, «Альфа» сама не решает политические вопросы, а исполняет приказы. Не представляю, у кого в тот момент кишка была не тонка отдать приказ об аресте Ельцина и не испугаться при этом собственной «решительности».
Сейчас удобно всё валить на Группу «А», которая де не выполнила приказ. Но в «Альфе» хорошо помнили и помнят до сих пор трусливое предательство высшего руководства страны в Вильнюсе. В «Альфе» не приказ оценивали, а понимали: политики не готовы нести ответственность за свои… даже не приказы, а устные распоряжения. Хотя и их отдавать тогда все боялись…
Итак, ещё ночью 18 августа 1991 года председатель КГБ Владимир Крючков отдал приказ Группе «А» выдвинуться в сторону дачного комплекса «Архангельское‐2», где в тот момент находились Борис Ельцин, члены его семьи и доверенные лица. В интервью «Литературной газете» в августе 1991 года Виктор Карпухин заявлял, что планировалось арестовать Ельцина силами подразделения и доставить в Завидово. Его слова подтверждает и Сергей Гончаров, который в ту ночь вместе с заместителем начальника Группы «А» Владимиром Николаевичем Зайцевым находился на боевом дежурстве.
Сергей Гончаров вспоминал:
– Где-то после полуночи Карпухин вернулся, вызвал нас в кабинет, раскрыл карту Московской области, показал очерченный красным район, на котором было написано «Архангельское». «Пока не для распространения, — сказал он. — Получен приказ об аресте Ельцина». И велел отобрать шестьдесят лучших бойцов, подготовить все бое- комплекты. Сформировали отряд, и мы отбыли на место.
Отряд остановился километрах в трёх от посёлка. Карпухин доложил по спецсвязи, ожидая дальнейших указаний. Но в ответ прозвучало: «Ждите!» Сотрудники провели рекогносцировку, определили расположение объектов, охраны, разведали подходы. На очередной доклад о готовности выполнить приказ последовал тот же ответ: «Ждите указаний!» Забрезжил рассвет. Наступило утро понедельника, 19 августа.
В своей книге «Борис Ельцин: от рассвета до заката» Александр Коржаков заявляет, что «Альфа» не выполнила приказ арестовать российского президента, ослушалась своего командира, пропустив кортеж Ельцина в Москву.
С Александром Васильевичем мы знакомы, он человек… творческий.
В действительности, спецназ был готов арестовать Бориса Ельцина. Но приказ в ту ночь так и не поступил.
Не поступил он и после доклада о том, что около десяти утра с территории дачного комплекса выехал кортеж автомашин в сторону Москвы.
И только через несколько минут пришло странное указание: части офицеров взять под охрану «Архангельское» (с ними за старшего остался Сергей Гончаров), остальным — вернуться в подразделение.
В тот же день на совещании у начальника Управления было принято решение продолжать работу в усиленном режиме. Как ни в чём не бывало.
Только на следующий день в кабинете заместителя председателя КГБ генерала Гения Евгеньевича Агеева, в присутствии начальника 7-го Управления КГБ СССР Евгения Расщепова и представителей других управлений, Карпухин услышал прямой приказ о захвате Белого дома. Планировалась совместная операция КГБ, МВД и войск Министерства обороны.
Он, опытный военный, понимал, что время уже упущено: за сутки расклад сил кардинально изменился. Да и чего стоят устные приказы, он хорошо усвоил после Вильнюса, хотя в ту командировку вместо него старшим отправился Евгений Чудеснов. Тогда президент страны Михаил Горбачев, пославший их подавлять вооружённое восстание, во всеуслышание заявил, что ничего не знает об этой акции. И по возвращении в Москву никто не встречал офицеров, впервые — со времён событий в Кабуле — потерявших своего боевого товарища.
На встрече у Агеева приняли решение, что в распоряжение командира Группы «А» перейдут спецподразделения трёх управлений КГБ, включая «Вымпел», ОМСДОН и столичный ОМОН, всего — 15 тысяч бойцов. Каждому подразделению поставили конкретные задачи. Операцию наметили на три часа ночи 21 августа.
Предполагалось, что сначала спецназ МВД организует подходы к Белому дому, пробивая ряды защитников спецтехникой и водомётами. А после «альфовцы» из гранатомётов выбьют двери, зай‐ дут в здание и захватят Бориса Ельцина. Для усиления психологического воздействия при штурме предлагали также использовать бронетехнику и авиацию.
В подразделение Карпухин вернулся уже к вечеру. Озвучил при‐ каз правительства: готовиться к ночному штурму. И добавил: «Это безумие… Я там не верю никому».
Толпа у Белого дома становилась всё плотнее. По Москве уже ползли слухи, что скоро на них пойдёт в атаку «Альфа»…
Но впервые сотрудники подразделения не рвались в бой. Они понимали, что происходит что‐то странное. Когда Ельцина мож‐ но было спокойно арестовать, поступил приказ ждать. До сих пор в Белом доме, который предстоит брать штурмом, работает вся связь. Словно нарочно, затягивается время, которое сейчас играет против ГКЧП…
Ночью Карпухин отправился с докладом о ситуации в штаб, приказав подчинённым готовиться к операции. Сотрудники, в полной боевой готовности, заняли места в автобусах.
Так прошло несколько часов. В условленное время команды на выдвижение на последовало. Карпухин вернулся около четырёх утра. Он получил приказ разоружить сотрудников, оставив их на местах. Возможно, тогда Крючков хотел поставить на место Карпухина другого командира. Но и с этим он уже опоздал.
«Самое страшное уже позади», — думал Виктор Фёдорович. И оказался прав: это была последняя ночь ГКЧП.
И предпоследняя — для него в качестве командира «Альфы». Через несколько дней он с горечью скажет: — Руководство КГБ понимало, что отдать приказ, минуя меня,
они не смогут. Бойцы моего подразделения выполняют только мои приказы. Отстраняя меня, они сразу «заваливали» переворот. А мы — единственная сила, на которую можно было опереться.
<…> Я добивался встречи с Крючковым. Он меня не принял. Тогда через заместителя я просил ему передать, что штурмовать отказываюсь, безвинных людей убивать не могу. Ни один мой человек, ни при- данные мне части в перевороте не участвовали. А больше было некому. А теперь я же почему-то становлюсь крайним…[45]
В своей записке он укажет: «Считаю, что в данной ситуации мной было сделано всё возможное для решения этой проблемы мирным путём. <…> Готов за свои действия нести ответственность. Считаю, что специальные подразделения, войска должны быть законодательно избавлены от выполнения таких авантюрных решений. В настоящее время я от командования группой отстранён. Прошу Вас оказать со- действие в решении моей судьбы — либо уволить из органов КГБ, либо
предоставить работу на другом участке, где я смогу приносить пользу»
Вскоре после падения ГКЧП Карпухина вызвал «на ковёр» новый Председатель КГБ СССР Вадим Бакатин. Однако «реформатор» спецслужб, раскрывший их главнейшие секреты американцам и обещавший «выбить из своих подчинённых чекисткий дух», минут сорок продержал опального командира «Альфы» в приёмной. Потом из кабинета вышел начальник внешней разведки СССР Леонид Шебаршин и «успокоил»: «До выяснения обстоятельств тебя отстранили от должности командира Группы. Но ты не расстраивайся: меня тоже сняли».
Вернувшись в подразделение, Виктор Фёдорович молча собрал личные вещи, опрокинул стакан водки и уехал к отцу на дачу.
Потом было следствие по делу ГКЧП, причём сразу двух прокуратур — российской и союзной. Вызовы, объяснительные. И боль, боль за страну, за дело, которому отдал всю жизнь. Эта боль в сердце останется с ним до конца дней.
Его вывели за штат, предлагали какие‐то смехотворные должности, а однажды какой‐то капитан стал учить его, как надо устраиваться в жизни. Это стало последней соломинкой, переломившей спину верблюда. Карпухин сообщил, что в советах не нуждается, и написал рапорт: «В связи с сокращением кадров и выслугой лет прошу уволить в запас». Рапорт удовлетворили на следующий день. Но вот какую пенсию платить уволенному генералу, решали полгода. А пока не платили никакую…
Сделали Героя Советского Союза крайним за невыполнение приказа, который не решались отдать.
19 августа 1991 года граждане СССР проснулись, по привычке включили телевизор, чтобы посмотреть утренние передачи, но переключая канал за каналом, натыкались только на балет «Лебединое озеро». Что конкретно произошло мало кто понимал, но всем было ясно: произошло что-то страшное.