Но это не всегда понимают те, кто по роду своей деятельности должен эту свободу обеспечивать. Достоянием общественности стал приказ Минобрнауки, определяющий правила взаимодействия российских ученых с иностранными коллегами.
Это тот скорбный случай, когда под видом усиления безопасности фактически вводится запрет на реальную научную деятельность.
Приказ определяет, что руководители российских вузов и других научных организаций теперь должны: за пять суток уведомлять министерство о предстоящих встречах с зарубежными учеными в стенах своих организаций; обеспечивать присутствие минимум двух ученых с нашей стороны, то есть «свидетелей»; указывать всех участников встречи, прикладывая копии паспортов; иностранные ученые не должны иметь при себе записывающих и копирующих информацию устройств. То есть предлагается их обыскивать и изымать смартфоны, умные часы и т.д.
Если встреча будет вне стен вуза, то российский ученый должен выполнить те же условия, плюс: получить разрешение от руководителя своей организации; после встречи отослать отчет о ней в министерство с копиями паспортов иностранцев.
И ведь речь идёт не только о каких-то секретных лабораториях, работающих с гостайной. Речь о науке вообще.
Люди, имеющие отношение к науке, понимают: выполнение этих требований сведёт к минимуму международные научные контакты на территории РФ. А это превращение нашей науки в «туземную» изолированную и отсталую.
Люди, знакомые с правоприменением знают: несоблюдение требований делает преступником и «шпионом» практически любого ученого, живущего научной жизнью.
В советское время при всем контроле над институтами со стороны кураторов от КГБ и партии, понимали: наука трансгранична и чрезмерное регулирование вредит. Сегодня тяга регулировать всё без исключения берет верх.
После того, как научная общественность возмутилась, Минобрнауки сообщило, что их приказ носит… рекомендательный характер. Это даже не смешно.
«России нужна не столько твёрдая рука, сколько трезвая голова», – шутил генерал-лейтенант, начальник внешней разведки СССР Леонид Владимирович Шебаршин. А может и не шутил?