23 января 1956 года в Москве родился Владимир Николаевич Ширяев. Он проходил боевые стажировки в Афганистане, участвовал в операциях по освобождению заложников, но в «альфе» его помнят в первую очередь благодаря тому, что он стоял у истоков ветеранского движения. Его не стало 13 лет назад. Но ветераны «Альфы» хранят память о своём товарище.
Детство его прошло в Коломенском. Его отец, Николай Васильевич, родом из деревни Дуденево Ярославской области, работал дальнобойщиком. Мать, Наталья Андреевна Ширяева, уроженка Марийской АССР, трудилась в столице сначала на стройках, потом — на почте, в кинотеатре.
Будущий офицер «Альфы» рано лишился отца: сердечный приступ. Тогда Владимиру было семь лет, а его младшему брату Николаю — всего два. Наталья Андреевна осталась с двумя детьми. Чтобы обеспечить семью, ей пришлось много работать.
Семья у Ширяевых была дружная. Жили небогато — в коммуналке в Коломенском. Как и все «альфовцы», Владимир с детства увлёкся спортом. Играл в хоккей и волейбол, тренировался в футбольном клубе «Торпедо», был капитаном юношеского состава и даже успел поиграть за дубль легендарной команды. А в свободное время Володя старался помогать матери по работе: разносил письма по адресам.
После окончания средней школы No 545 Ширяев поступил в Московский автомеханический техникум при Заводе имени Лихачёва. По его окончании пошёл работать на ЗИЛ, собирал грузовики.
В 1977 году, после двух лет срочной службы в далёком Казахстане, Владимир поступил на Курсы подготовки прапорщиков и сотрудников охраны Учебного центра отдела службы и боевой подготовки Девятого управления КГБ СССР. Отучившись, с 1978 и до середины 1980 года работал на правительственных дачах в составе охраны Комендатуры №1 Седьмого отдела «девятки».
В 1980‐м Ширяев влился в ряды «Альфы», где прошёл путь от младшего разведчика до заместителя начальника 1‐го отделения 3‐го отдела подразделения. За 13 лет службы в органах госбезопасности он побывал в Афганистане и во многих других горячих точках на территории Союза, участвовал в спецоперациях по освобождению заложников. Был награждён медалью «За отличие в охране государственной границы».
Со своей супругой Ширяев познакомился в Высшей школе КГБ. Тогда Владимир Николаевич учился на «заочке», на втором курсе, а Нина Николаевна работала в библиотеке. По её воспоминаниям, настойчивость сочеталась в нём с деликатностью и даже застенчивостью. В их первую встречу он зашёл в библиотеку, достал из портфеля букет тюльпанов и вручил своей будущей жене. Потом он всё чаще заходил к Нине на переменах, звал гулять по Москве, а на встречах, вспоминает она, вёл интереснейшие беседы о науке и философии.
В 1986-м они поженились. А ещё через год родилась дочка — Аня.
Ширяев всё свободное время проводил с семьёй. Он очень любил гулять по столице, открывать неизведанные её уголки, но не меньше — «исследовать» с дочерью десятки, сотни километров вокруг деревенского дома в Калужской области. То пешком, то на велосипедах, от одного посёлка, от одного храма к другому… И трудиться на своём участке. Зато как приятно зимой вспомнить летние деньки, наслаждаясь дарами леса и своего огорода — грибами, соленьями, соками и вареньем!
Владимир Николаевич стремился привить членам семьи не только здоровый образ жизни и любовь к активному отдыху, но и любовь к Родине — малой и большой.
А ещё Владимир Николаевич Ширяев писал стихи. Его стихотворение «Гимн “Альфе”», которое народный артист СССР Василий Семёнович Лановой прочитал в кинотеатре «Художественный» на праздновании 20‐летия штурма дворца Амина, сорвало аплодисменты. Хотя тогда почти никто не знал автора тех возвышенных слов: Владимир Николаевич из скромности стихотворение подписывать не стал. О его авторстве многие узнали лишь на поминках, когда вновь прозвучали эти строки:
Рождённая Небом для подвигов ратных
Во имя великой судьбы торжества,
Надежда спасенья — в набатах раскатных
Россия хранит светлый лик Божества.
Преемник пути — освящённое братство,
Из кованой плоти могучий отряд
С надеждою зрит поднебесное царство,
Над бездною зла совершаем парад.
Где тьмою распята заветная правда
Идём непреклонно, сплочённые в ряд;
Знамёна несут имя гордое — «Альфа»
Под натиском душ расступается ад.
Победная слава горька и красива,
Подвижников доблесть помянут века.
Мы русские,
Русские!
С нами Россия! А значит,
И силы,
И Бог Навсегда!
Именно Ширяев осенью 1992 года, незадолго до отставки, воплотил в жизнь идею создания ветеранской органихации «Альфы». После января и августа 1991‐го, когда на «Альфу» обрушилась критика СМИ и власть была к подразделению, мягко говоря, неблагосклонна, решение открыто заявить о создании подобной общественной организации требовало личного мужества и твёрдой веры в правоту своего дела.
Я вышел в запас в 2003 году, но с Владимиром Николаевичем мне довелось работать сравнительно недолго — вначале в качестве члена Экономического совета Ассоциации ветеранов «Альфы», а затем его вице‐президента и руководителя. Одно время наши взгляды кардинально не совпадали, и между нами не раз вспыхивали ожесточённые споры. Но сегодня это уже в прошлом; новейшая история «Альфы» все расставила по своим местам, очистив главное от всего наносного, от всего личного.
Последний год жизни Владимира Николаевича мы работали рука об руку. Я засиживался у него в кабинете за традиционным стаканом чая с лимоном и мёдом — и мы разговаривали. Это неформальное общение позволило мне взглянуть на те или иные события с «ширяевской колокольни». Во многом он оказывался прав, многое он, прирождённый аналитик, видел на перспективу, предугадывая дальнейшее развитие событий. У него было чему поучиться.
Он был убежден, что историю группы «А» надо исследовать, изучать и популяризировать.
Со мной Владимир Николаевич говорил о необходимости создания галереи историко‐художественных очерков, посвящённых всем погибшим сотрудникам подразделения. Отчасти благодаря ему появилась книга «Крещённые небом». Неспроста её название перекликается с первой строкой его «Гимна».
Владимир Николаевич ушёл неожиданно для всех — коллег, друзей, товарищей. Отличный спортсмен, заядлый футболист. Ничем не болел. За здоровьем следил. Не пил. Все думали: «Кто‐кто, а уж Ширяев до ста лет проживёт!». Он не дожил и до пятидесяти пяти.
Он был и остался человеком слова. Как слова художественного, поэтического, так и слова чести. Которые в нём всегда были неразделимы.