Сегодня 43-я годовщина сложнейшей, беспрецедентной, уникальной и, без преувеличения, исторической операции под кодовым названием «Шторм-333». Штурм дворца Амина стал отправной точкой Афганской войны, которую Советский Союз вел девять лет и один месяц. Второй съезд народных депутатов в 1989 году в своем постановлении осудил Афганскую войну с политической и моральной точек зрения. На волне гласности советская пресса того времени резко критиковала вторжение в Афганистан, а саму войну называли «авантюрой».
Давать оценки прошлому – дело историков. Признавать или не признавать ошибки – дело политиков. А дело военнослужащих – исполнять приказы. Иначе вооруженные силы превратятся в детский сад. Какие бы оценки ни давались событиям, военнослужащий обязан выполнять приказы. Не нравятся – подавай рапорт и увольняйся. Без вариантов.
В 1970-е годы Афганистан лихорадило. Страна вступила в полосу переворотов, удачных и неудачных восстаний, политических потрясений. В 1973 году Мухаммед Дауд обрушил старую афганскую монархию. Дауд пытался лавировать между интересами СССР и государств Ближнего Востока. СССР неизбежно втягивался во внутренние хитросплетения местной политики.
Дауд боролся одновременно с исламскими фундаменталистами и левыми радикалами из Народно-демократической партии Афганистана (НДПА). Москва, помимо официальных контактов, негласно сотрудничала с НДПА.
В апреле 1978 года «народные демократы» устроили переворот. Тогда на передний план вышел будущий диктатор Хафизулла Амин – в новом правительстве он получил пост министра иностранных дел.
НДПА была внутренне раздроблена на две враждующие фракции. Весной 1979 года произошёл антиправительственный мятеж в Герате.
В Афганистане разгоралась гражданская война между оппозицией и правительством. После этого зашла речь о привлечении советских войск к обеспечению безопасности в Афганистане. Афганский лидер Тараки предложил использовать для помощи правительству советские войска с афганскими знаками на технике. Тогда Политбюро отказало во вводе войск, афганцы получили только оружие. Однако уже весной началось формирование знаменитой воинской части Афганской войны – Мусульманского батальона ГРУ.
Мусбат формировался из уроженцев азиатских республик СССР, так что при операциях «за речкой» солдаты этого батальона не бросались бы в глаза.
Для выполнения особо деликатных задач по обеспечению безопасности в Афганистан прибыла группа спецназа КГБ. В Афганистан также прибыл батальон десантников для охраны ключевого аэропорта Баграм. Советский Союз постепенно шёл к прямому вмешательству в местные дела. Однако пока деятельность военных не афишировалась.
Внутренние дрязги привели к ссоре двух ключевых деятелей НДПА: главы государства Нур Мохаммада Тараки и Амина. 14 сентября 1979 года телохранители Тараки и Амина затеяли перестрелку. Попытки советского посольства примирить этих деятелей не удались. Амин обвинил Тараки – и заодно советского посла – в покушении на себя. Затем по приказу Амина Тараки был арестован и вскоре убит. Амин провозгласил себя руководителем НДПА и главой Афганистана.
Амин показал себя ненадёжным и неуправляемым партнёром. К тому же он начал некие переговоры с США и советские спецслужбы были уверены, что речь о работе на ЦРУ. Позже это не подтвердилось, но… СССР видели угрозу перехода Афганистана в стан противника.
В Москве решили ликвидировать Амина.
Окончательное решение о вводе войск в Афганистан приняли 12 декабря 1979 года. В Афганистане уже присутствовали офицеры армии и КГБ.
В город вылетел Мусульманский батальон ГРУ. Ему предстояло действовать совместно с отрядом КГБ «Зенит» (позднее он станет широко известен как «Вымпел»).
Тем временем Амин, похоже, чувствовал, что тучи сгущаются, и перенёс резиденцию из здания в центре Кабула на окраину, во дворец Тадж-Бек. Это капитальное здание в случае необходимости было непросто разрушить даже артиллерийским огнём. Безопасность Амина обеспечивали более двух тысяч человек. Все дороги к зданию, кроме одной, были заминированы, в оборонительный периметр включались орудия, пулемёты и даже несколько окопанных танков.
Но в Кабуле уже приземлялись борта с десантниками. К тому же, на «сцене» появилось ещё одно подразделение КГБ – отряд «Гром». Под этим названием скрывались офицеры подразделения «Альфа».
Штурмовать крепость, охраняемую двумя тысячами афганских военнослужащих, планировали силами «Грома», «Зенита» (это в общей сложности 54 человека), а также Мусульманского батальона и роты ВДВ.
Тогда «Альфа» понесла свои первые боевые потери. В ожесточенном бою погибли два капитана группы «А» Геннадий Зудин и Дмитрий Волков. Оба были посмертно награждены орденами Красного Знамени. Описывать их подвиг, как и в целом подвиг «Альфы», «Вымпела» и Мусбата, сейчас не буду. Об офицерах и деталях той операции можно почитать в моих книгах «Люди А» и «Крещенные небом», а также посмотреть выпуск моего видеоблога «С чего началась первая война с международным терроризмом?».
Позднее один из лучших историков Афганской войны британец Родерик Брейтвейт сравнивал штурм дворца Амина с американской операцией в Панаме, которая была десять лет спустя. Его оценка – в пользу советской операции. Так как, в отличии от Панамы, где погибли сотни мирных людей, штурм Тадж-бека был проведен с хирургической точностью – без жертв со стороны гражданского населения.
Важно, что наш спецназ и другие военнослужащие шли тогда на штурм непреступной крепости, вступая в бой с противником, численно их превосходящим, не обсуждая приказ. И выполнили его на отлично. Потому что дело военных – исполнять приказы, а не обсуждать и оценивать их.