Производители крепкого алкоголя сообщают об увеличении продаж в первом первой половине 2021 года относительно аналогичного периода 2020 года. Рост продаж произошел, в частности, в сегменте массовой водки. И все сразу заголосили об алкоголизации и про спаивание нации. Полный караул, который укладывается в стереотипы. Но в действительности и пьем мы меньше, чем привыкли думать, и больше пить не начали…
Сложно поверить, но цифры роста продаж крепкого алкоголя совсем не обязательно говорят об алкоголизации.
Россия – далеко не самая пьющая страна в мире. Это миф, сформированный отечественной же пропагандой. Всякими «национальными охотами», «рыбалками» и прочими фильмами и мемами, воспевающими алкоголизм.
Но, по данным ВОЗ, среднее потребление алкоголя в год (в литрах чистого этилового спирта) на душу населения в 2016—2018 годах в России далеко не самое высокое. Мы на 26 (!) месте, потребляя 11.2 литра спирта в год.
Больше, чем россияне пьют чехи (14,5), немцы (12,9), болгары и испанцы (12,7), поляки, румыны, белорусы, британцы, венгры, молдоване (11,5-11,7). В России пьют на уровне бельгийцев и киприотов, чуть-чуть больше датчан. Это факт. Так что в питие мы не первые. Россияне – умеренно пьющий народ.
А рост продаж крепкого алкоголя фиксируется во всем мире, не только в России. И на то есть масса причин, как серьезных экономических и социальных, так и немного абсурдных.
Социальные причины очевидны – люди во всем мире из-за ограничения иных форм досуга действительно стали пить чуть больше. Чуть! Пьют, как говорят финны, в формате «калсарикянни» (дома, в трусах, без собутыльников)… Восстановятся другие возможности досуга, упадет и потребление алкоголя.
Есть экономические причины.
Государство уменьшает оборот нелегального оборота и фиксируется рост легального. Например, во времена сухого закона в Союзе статистика продаж водки была на нуле, но люди-то всё же пили что-то крепкое… Если где-то убыло, то где-то прибыло.
А ещё растет доля крупных производителей и с рынка постепенно вытесняется продукция небольших компаний. Это, в частности, связано с ростом монополий сетей и вытеснением небольших супермаркетов с рынка.