25 лет назад началась Первая чеченская война. 11 декабря 1994 года и.о. Президента России Борис Ельцин подписал Указ № 2169 «О мерах по обеспечению законности, правопорядка и общественной безопасности на территории Чеченской Республики». «Война есть продолжение политики иными средствами», – писал военный теоретик Карл фон Клаузевиц. От себя добавлю: война – крайняя мера в политике. Её необходимо избегать до последнего!
В 1994 году Борис Ельцин и его правительство, чувствовавшие, что их власть на фоне экономического кризиса слабеет, а через два года снова выборы, не избежали соблазна провести «маленькую победоносную войну» на Северном Кавказе и усмирить «взбунтовавшийся народец». Не вышло. Вместо этого страна изменилась до неузнаваемости. В 1991 году Чечня присоединилась в «параду суверенитетов». О независимости готов был заявить и Татарстан, но там с элитами смогли договориться на языке политики, а не силы. На Кавказе же почти два года проливалась кровь. И не только в Чечне, но и на территории Ингушетии, Дагестана и Ставропольского края.
Военное вмешательство началось чуть раньше официальной даты начала операции. 26 ноября 1994 года военнослужащие Кантемировской и Таманской дивизий без документов и знаков воинских различий «пришли на помощь» чеченской оппозиции, которая предприняла попытку штурма Грозного. Танковая колонна, лишенная пехотной поддержки, была сожжена. В плен к Джохару Дудаеву попал 21 танкист. Дудаев пообещал расстрелять пленных, если Россия откажется признать факт своего участия. Две недели размышлений и… Борис Николаевич решает применить силу.
Итог известен. Погибли более 5 тыс. российских военнослужащих, более 17 тыс. чеченских боевиков, а точных цифр по мирному населению нет до сих пор: правозащитники сообщали о 25-30 тыс. погибших, Дудаев – о 120 тыс.
Ещё одним итогом стали позорные Хасавюртовские соглашения: вывод федеральных войск из Чечни и перенос вопроса о статусе территории на 31 декабря 2001 года. Фактически, до начала Второй Чеченской в августе 1999, дудаевская Чечня обрела независимость: беспредел, бандитские законы, этнические чистки и криминальная экономика. Ельцину нужна была победоносная война, чтобы укрепить власть, но вместо этого он превратил себя в вечно непопулярного президента. А кроме того… Всех кавказцев стали воспринимать как преступников, во многом в умах россиян это сохраняется до сих пор.
Страх терроризма стал частью нашей культуры и «мирной» повседневности. Война изменила политические приоритеты: вместо свободы и демократии, на первый план вышла безопасность. А Хасавюртовское соглашение превратило «народ победитель» в народ, сдавшийся бандитам. Как психолог могу сказать, что это сформировало запрос на «восстановление величия» и сегодняшней России. Если бы власть 1990-х была готова решать политические вопросы политически, а не с наскока, всё могло сложиться иначе. Но время не повернешь вспять – мы живем в России, сформированной Борисом Ельциным и Первой Чеченской.
