Бойцы «Альфы» поделились воспоминаниями о штурме в Будённовске

Пулемётчик Алексей Филатов, автор книги «Будённовский рубеж», отметил, что операция по освобождению больницы, по мнению оперштаба, могла закончиться гибелью всех заложников и около 70% российских военных.

Он рассказал, что прогноз был сделан на второй день после захвата.

В больнице засела усиленная мотострелковая рота. Причём не новобранцев, а людей, умеющих воевать и готовых умереть. Перспектива уничтожить 90 процентов заложников при их освобождении не укладывалась в голове. Нас воспитывали на постулате: сохранить жизни заложникам и по возможности преступнику, чтобы допросить его, изучить мотивацию, найти подельников, — приводит слова Филатова РИА Новости.

Боец спецназа Александр Алёшин, который незадолго до штурма приезжал в больницу под видом гражданского, который привёз еду заложникам, рассказал, что его узнал замглавврача и распорядился не давать мне никакой информации. Сказал, что видел меня в штабе, что я сотрудник «Альфы». Вероятно, проявился так называемый стокгольмский синдром, случай не единичный. К счастью, помогла медсестра. Я для вида уронил на землю коробку с варёными яйцами. Пока мы их собирали, она сообщила, что видела внутри, — вспоминает Алёшин.

Позднее Басаев потребовал привезти журналистов и устроил пресс-конференцию, на которой подробно изложил свои условия. Они рассчитывали, что родственники заложников надавят на российские власти и те выведут войска из Чечни.

По воспоминаниям ветерана «Альфы» Юрия Дёмина, которого в том бою ранили, в штабе не собирались штурмовать больницу, понимая, что от любой шальной пули или гранаты заминированное здание взлетит на воздух. Кроме того, штурмовать больницу на третий день после захвата крайне рискованно. Однако приказ занимавшего тогда пост главы страны Бориса Ельцина изменил планы, и военные начали операцию по взятию больницы под шквальным огнём.

Ситуация складывалась не в нашу пользу, мы давали себе отчёт в том, что без жертв не обойдётся. Все коридоры и палаты были заполнены заложниками. Я командовал группами, шёл с ними в боевом порядке. Плотнейший пулемётный и автоматный огонь. Тех немногих, кто сумел подойти под стены и окна, сверху забрасывали гранатами. Мы не рвались напролом, организовали боевые расчёты, каждый знал, куда он идёт и как, распределили направления, сектора, — рассказал Дёмин.

Спецназ должен был оказать мощное огневое давление на больницу. Для этого пулемётчики целились в верхний срез окон. Им нужно было стрелять, стараясь не задеть живые щиты из заложников, а снайперы тем временем отстреливали маячивших сзади боевиков.

Таким образом, казавшийся ранее безнадёжным штурм, который унёс жизни троих бойцов «Альфы», в том числе командира Владимира Соловьёва, а ранения тогда получили 30 спецназовцев, лишил террористов козырей и уверенности. Четыре часа спустя террористы запросили переговоры, сильно смягчив свои условия.

Из полутора тысяч заложников погибли 129, 415 были ранены. Милиции и спецназу удалось уничтожить 16 боевиков. Такие данные тогда привело Управление ФСБ России по Ставропольскому краю. После теракта свои посты потеряли высокопоставленные чиновники и силовики. Среди них оказались и глава МВД Виктор Ерин, директор ФСБ Сергей Степашин и министр по делам национальностей и региональной политике Николай Егоров.

Басаев был уничтожен во время спецоперации в Ингушетии в июле 2006 года. Большинство членов его банды также были ликвидированы, а выжившие получили длительные сроки заключения.